С. ВЛАДИМИРОВ

Рязанская область

в мае 1999 года

Резко негативная реакция рязанских властей на правительственный кризис в Центре. Массовые акции в городе. Встреча губернатора со Степашиным. Изменение позиций губернатора. Рязанские представители о внеочередном заседании СФ. Итоги правительственного кризиса и их влияние на соотношение сил в местной политике.

Принятие областного бюджета. Итоги согласований. Усиление контроля над СМИ со стороны администрации области.

Главное

На внутрирегиональную композицию акторов в мае существенное влияние оказали события, связанные с правительственным кризисом в Центре, повлекшие за собой изменения во властных возможностях и ресурсах региональных акторов.

Повышенная вовлеченность рязанских депутатов Совета Федерации (губернатора В.Любимова и спикера В.Федоткина) в события на федеральном уровне, которая все последние недели продолжала нарастать (см. прошлые обзоры), привела к тому, что в период правительственного кризиса они оказались «на гребне» развивающихся событий. В критический момент отставки правительства Примакова они показали себя как одна из ключевых «ударных групп» антипрезидентской оппозиции, контролирующая важную часть ее политических (а потенциально и силовых) ресурсов. В дни противостояния с 12 мая (отставка Примакова) по 15 мая (голосование по импичменту), когда стороны (президент и оппозиция) использовали силовые стратегии, рязанские руководители выступали консолидированно с использованием «военно-силовой» символики на стороне оппозиции.

После 15 мая, когда наметился поворот к компромиссу, позиция В.Любимова и В.Федоткина дифференцируется, обнаруживается их различный статус. На первый план выдвигается губернатор как актор, контролирующий наиболее важные для Центра ресурсы в регионе. На встрече с новым и.о. премьера 15 мая он реализует фактически компромиссную стратегию, добиваясь благоприятных неформальных договоренностей с новыми властями в Центре. В обмен на лояльность губернатора в вопросе о контроле над силовой инфраструктурой в регионе Центр гарантировал сохранение ресурсной поддержки области на прежнем уровне и отсутствие санкций за «силовую стратегию» лидеров области в кризисные дни.

Таким образом, в результате участия в событиях политического кризиса в Центре губернатор не только сохранил, но и усилил свои политические ресурсы. Компромисс с новым премьером после жесткой конфронтации «кризисных дней» фактически означал признание Центром особой значимости рязанского губернатора для стабилизации не только в региональном, но и в надрегиональном масштабе. Одновременно это усиливало его значение и в глазах федеральных лидеров оппозиции, а также и любого другого политика, претендующего на федеральное лидерство (в частности, Лужкова).

Внутри области повышение статуса федерального значения губернатора позволило ему прочнее закрепить за собой функцию необходимой «фигуры-буфера» между новой центральной властью и оппозиционными ей структурами КПРФ в регионе. Одновременно это обеспечило ему и большую автономию от данных структур, зависимость от которых накладывала на него определенные ограничения. Значимость губернатора как «гаранта» отношений области с новыми властями в Центре усилилась и для других региональных акторов.

Изменившаяся ситуация не замедлила проявиться в ходе событий и решений в местной политике, последовавших после правительственного кризиса. Возросшие политические ресурсы губернатора сказались на решениях областной Думы, в частности на завершении длительной процедуры согласований по областному бюджету, который был принят в варианте, одобренном губернатором, а также на ряде других важных для исполнительной власти решений Думы.

Укрепление позиций губернатора проявилось в мае и в дальнейшей активизации политики администрации и других органов власти во взаимоотношениях с энергомонополиями и с финансовыми структурами в регионе, что открывает путь к переделу экономических ресурсов.

Наметилось также изменение тенденций в СМИ, выразившееся в некотором снижении критичности по отношении к губернатору в оппозиционной прессе и в расширении круга изданий, ориентированных на его политическую поддержку и способных стать базой его самостоятельных медиа-кампаний.

Стало известно и о том, что представителями Думы, администрации и некоторых районов весьма активно рассматриваются проекты возможных изменений системы местного самоуправления в области, затрагивающие интересы глав районов и аграрного управленческого корпуса в целом.

Таким образом, изменения, вызванные правительственным кризисом и сменой власти в Центре, в той или иной мере оказали влияние на всю композицию основных региональных акторов, усилив в ней положение губернатора и открыв ему возможность для пересмотра ранее сложившихся отношений и альянсов с другими акторами на более благоприятных для него условиях. В результате обозначились действия сразу по нескольким направлениям: усиление контроля над экономическими ресурсами (бюджет, давление на энергомонополии и финансовые структуры), поиск дополнительных административных ресурсов (проекты реформ системы МСУ), поиск самостоятельного выхода на электоральные и медиа-ресурсы.

Для КПРФ события правительственного кризиса резче обозначили угрозы для ее гегемонии в «левом лагере» и в секторе антипрезидентских и антиправительственных сил в регионе в целом. Если для губернатора смена стратегий в ходе кризиса (от силовой к компромиссной) была выигрышной, то для местной КПРФ резкий стратегический переход от конфронтации к компромиссу обернулся замешательством и потерями.

С одной стороны, в открывшееся неформальное «пространство» компромисса вслед за губернатором устремляются другие фигуры власти, ранее так или иначе зависимые от гегемонии КПРФ. Их автономия расширяется, они получают возможности для самостоятельного ведения политической игры и воздействия на электорат. С другой стороны, происходит ослабление присутствия КПРФ в «пространстве» радикального протеста, которое может быть быстро заполнено сильными в регионе радикалами «левее Зюганова», также с опасными для руководства местной КПРФ электоральными последствиями.

Таким образом, не раз отмечавшиеся в прошлых обзорах тенденции к дифференциации в «левом лагере» в мае после событий правительственного кризиса и смены стратегии губернатора еще больше усилились. КПРФ сталкивается со все более реальными угрозами потери контроля над частью своего пока еще консолидированного электората.

Естественно, что это заставляет ее активизировать работу по поддержанию своей гегемонии в «левом» комплексе в целом. Руководство КПРФ стремится также усилить контроль над своими представителями во власти, опираясь преимущественно на символические ресурсы (прагматическую риторику и выдвижение социально-экономических программ). Одновременно, оно пытается сохранить и свое доминирование в поле протестных настроений, усиливая идеологический радикализм. Это содержит угрозу чрезмерной широты «охвата» и ведет к противоречиям в ее активности. Вместе с тем, номенклатурный опыт, широкие связи в местной элите, многослойность структуры дают возможность руководству КПРФ удерживать «левый блок» от распада, сохранять и даже укреплять его целостность.

В итоге, к концу обзорного периода в политическом процессе наблюдаются противоречивые тенденции. Одна ведет к складыванию новой модификации композиции акторов с усилением роли губернатора. Другая — к сохранению уже сложившейся модели с гегемонией КПРФ. Имеется возможность развития по разным сценариям (см. Заключение).

1.    Областные власти и правительственный кризис в Центре

Для понимания действий областного руководства в момент начала правительственного кризиса в Москве важно принять во внимание события, о которых упоминалось в прошлых обзорах. Областная Дума уже не раз реагировала на те или иные действия президента и правительства, принимая соответствующие постановления и обращения, а лидеры области – губернатор и председатель областной Думы – неоднократно выступали инициаторами и активными проводниками оппозиционных президентской политике акций в Совете Федерации. Близость к структурам левой оппозиции в Центре и повышенная вовлеченность в ее политическую деятельность давно стали характерной чертой областного политического руководства.

На этот раз на ход событий повлияло еще и дополнительное случайное обстоятельство. Дело в том, что сообщение об отставке правительства Примакова пришло в Рязань утром 12 мая как раз к началу внеочередного заседания областной Думы, когда и руководители области, и депутаты были в сборе. Сообщение вызвало повышенное возбуждение собравшихся. Отложив все другие вопросы, они принялись обсуждать возникшую ситуацию. Еще не зная всех обстоятельств развития событий в Москве, было решено принять два обращения. Одно — к Президенту РФ с требованием сохранить правительство Примакова, другое – к председателю Совета Федерации Егору Строеву с требованием срочного «созыва экстренного заседания Совета Федерации» [[1]]. Оба находившихся в зале рязанских члена Совета Федерации – губернатор Любимов и председатель Думы Федоткин — выступили фактически инициаторами принятия обращений, которые были тут же направлены в Совет Федерации, запустив процедуру его экстренного созыва уже в первые часы после отставки правительства. В этот же день структуры КПРФ и НПСР начали подготовку к проведению массовых акций.

На другой день в Рязани были развернуты уличные акции протеста. С утра пикетом была блокирована резиденция представителя Президента РФ в области Геннадия Меркулова, в связи чем было отложено заседание городского Совета Рязани и часть депутатов во главе с председателем присоединилась к пикетчикам. Меркулова встретили агрессивно. Среди митингующих распространялись слухи о «начале правого переворота»: о возможном введении новым правительством чрезвычайного положения, роспуске Госдумы и запрете КПРФ. Меркулову передали требования немедленной отставки президента и восстановления правительства Примакова. На вопрос о том, что он предпримет в случае «чрезвычайных» действий президента, Меркулов ответил: «Подам в отставку» [[2]].

На состоявшемся в этот же день заседании горсовета Рязани также были приняты заявления в адрес президента и Федерального Собрания с протестом против действий президента и требованием его немедленной отставки. На другой день 14 мая в Рязани на площади Победы состоялся митинг НПСР, собравший около тысячи человек. В выступлениях на митинге были вновь выдвинуты требования отставки Ельцина. От властей выступала председатель горсовета Надежда Корнеева, от профсоюзов – председатель облсовпрофа Анатолий Говоров. На митинге присутствовала большая группа офицеров(и даже генерал), в том числе работники военкоматов, управления МЧС, активисты общественных офицерских организаций, от которых также были выступающие. Участники митинга приняли резолюцию, требующую немедленной отставки президента.

В этот же день было распространено подготовленное для печати заявление губернатора области Любимова. В нем давалась негативная оценка отставки правительства Примакова и высказывалось осуждение действий президента, особо подчеркивалось сохраняющееся неравенство среди субъектов Федерации и повышенная нагрузка на области Центральной России, отмечались попытки Центра противопоставить одни регионы другим, внести раскол в деятельность Совета Федерации. В заявлении присутствовал тезис об особой роли регионов Центральной России в поддержке армии [[3]].

Между тем, по мере развития событий в Москве, обстановка менялась. «Экстренное заседание» Совета Федерации откладывалось, импичмент в Думе не прошел, а новый и.о. премьера вместо введения «чрезвычайного положения» вел активные консультации с представителями палат. В итоге, к открывшемуся в понедельник 17 мая внеочередному заседанию Совета Федерации вопрос о восстановлении правительства Примакова и немедленной отставке Ельцина утратил свою остроту, а на первый план выдвинулись проблемы взаимоотношений с новым премьером, который искал компромиссов.

Переломной стала встреча Степашина с группой губернаторов, в которой принял участие Любимов и которая, по его словам, прошла 15 мая, до заседания Совета Федерации. Рязанский губернатор, как инициатор созыва заседания Совета Федерации, был на этой встрече одной из центральных фигур, и к его мнению было проявлено особое внимание. Итогом встречи стало заявление Любимова, показанное по центральным каналам ТВ, где он демонстрировал уже совершенно иную позицию, чем та, которая декларировалась ранее. «Новый премьер приемлем…, он сохраняет курс Примакова…, обещана поддержка регионам».

После заседания Совета Федерации Любимов вновь появился на экранах центрального ТВ теперь уже с оценкой прошедшего заседания, которое он признал «неактуальным».

В отличие от губернатора председатель областной Думы Федоткин, связанный политическими директивами КПРФ, демонстрировал лишь незначительное изменение позиции, акцентируя недоверие и скепсис в отношении эффективности будущего кабинета.

Заключение «неформального пакта» со Степашиным Любимов фактически подтвердил на пресс-конференции, состоявшейся 20 мая после его возвращения из Москвы. По словам губернатора, новый премьер признал, что область выполняет налоговые обязательства перед федеральным бюджетом стабильно, «лучше многих других» и имеет полные основания на получение всех предусмотренных ранее поступлений из Центра, так что никаких санкций за «нелояльность» не будет [[4]]. В чем действительная суть «пакта» и отказа от «санкций», Любимов не объяснял, но в данном случае она понятна. Премьер признал за губернатором наличие значимых ресурсов – контроля за важным в военно-политическом отношении регионом, каковой (контроль) может быть использован оппозицией. Военно-силовой компонент оппозиции в стартовой фазе кризиса был в регионе обозначен, что профессиональному «силовику» Степашину было ясно.

Таким образом, выбор стратегии компромисса означал невозможность «нейтрализации» военно-политического компонента силой и потребовал со стороны Центра перехода к «обмену» силовой лояльности руководства региона на финансовую поддержку, что и стало сутью «пакта». Вскоре в столичной прессе было опубликовано большое интервью и символическое фото Любимова в военном берете и камуфляже [[5]].

Заключение «пакта» существенно усилило статус губернатора, превратив его в гаранта поступления экономических ресурсов Центра в регион, а также обеспечив ему большую, нежели раньше автономию действий по отношения ко всем другим элитным акторам региона, что не замедлило сказаться на дальнейших событиях и решениях местной политической жизни.

Символично, что итогом отмеченной выше пресс-конференции стало сообщение Любимова о его твердом намерении баллотироваться на новый губернаторский срок.

2.    Принятие бюджета области

Важным решением в обзорный период стало принятие бюджета области. В этом году процесс был особенно длительным и сложным. Стороны проявляли большее упорство в отстаивании своих интересов и, одновременно, приложили больше усилий к их согласованию. С марта потребовались 4 пленарных обсуждения в Думе, многочисленные согласования в комитетах, работа двух специальных согласительных инстанций, прежде чем бюджет был принят.

Завершающая стадия доработки бюджета протекала на фоне развивающегося правительственного кризиса в Центре и участия в нем областного руководства, вовлеченности в него самих депутатов и местных политических сил. Именно на заседании Думы 12 мая, на котором было принято обращение об экстренном созыве Совета Федерации, депутаты должны были утвердить бюджет, но этого не произошло. Подготовленный согласительной группой вариант не получил одобрения депутатов. Его не поддержал и губернатор. Бюджет был вновь отложен и принят уже после «кризисной недели» на заседании 26 мая. На этот раз и губернатор, и практически все депутаты поддержали вариант, предложенный новым составом согласительной комиссии, в которой значительно более активную роль играли представители администрации.

Как уже отмечалось ранее [[6]], основные разногласия по бюджету были сосредоточены вокруг распределения средств фонда поддержки муниципальных образований и доли отчислений г. Рязани в областной бюджет. На первом плане находились дебаты властей города и представителей сельских районов, связанных с интересами аграрной группы. Вместе с тем проявлялись и интересы других участников, что образовало более сложную конфигурацию сил. К заседанию 12 мая представителям города удалось расколоть «районное большинство» Думы, договорившись с группой депутатов от районов о совместной позиции по распределению бюджета. В «мягкой» группе оказались в основном статусные «старые думцы» (то есть депутаты, работающие уже второй созыв) и представляющие часть относительно крупных и низкодотационных районов. В «жесткой» группе остались аграрии и представители небольших высокодотационных районов. «Раскол» районов обозначил в обсуждении ситуацию «пата» и взаимной блокировки при принятии решений. Администрация области в этих условиях поддержала «жесткую» группу «слабых» районов, к этому же склонялось и руководство Думы. По существу, в лице коалиции города и «сильных» районов областные власти столкнулись с коалицией «сильных» глав местного самоуправления (МСУ) и их претензией на часть областных ресурсов, чему была противопоставлена «слабая» часть руководителей органов местного самоуправления, зависимая от региональных властей. В итоге конфликт был переведен в неформальную сферу и разрешен компромиссными договоренностями.

Город получил часть требуемых им послаблений. Руководство Думы согласилось несколько снизить отчисления города в областной бюджет, а губернатор гарантировал передачу городу части трансферта. В итоге, город сохранил, по словам главы городской администрации Павла Маматова, свою долю доходов на уровне 30% вместо 27,5%, запланированных ранее. Это был первый успех Маматова в попытках лоббирования бюджетных интересов города на областном уровне за все время его работы в должности главы администрации Рязани (с декабря 1996 г.). Ни в 1997 г., ни в 1998 г. его попытки оказать влияние на бюджетный процесс успеха не имели.

На этот раз альянс с «сильными» районами в Думе, предвыборное давление городского Совета на областную власть через структуры КПРФ и даже сделанное после длительной медиа-кампании заявление Маматова о возможности выдвижение в губернаторы сделали свое дело – городу частично пошли на встречу. При этом средства были получены городом фактически из рук губернатора, так как собственных возможностей добиться решения через Думу у города, несмотря на образование коалиции с частью районов, как и раньше, не было, поэтому потребовался неформальный «пакт».

Интересы аграриев также были в основном учтены. При этом губернатор и руководство Думы жестче привязали к себе «слабые» районы, обозначив усиление давления на «сильных» глав. Причем и тем, и другим было продемонстрировано, что региональную власть не слишком устраивает существующий вариант структур МСУ и в дальнейшем учет финансовых интересов может быть обусловлен согласием на реформу МСУ.

В этом отношении примечательно, что в день заседания Думы, в «Рязанских ведомостях» был опубликован большой материал под рубрикой «Местное самоуправление: проблемы и решения», в котором были изложены позиции руководства областной Думы и администрации области по проблемам изменения системы МСУ в области, поддержанные, как отмечалось, многими депутатами представительных органов МСУ в районах. В материале, в частности, сообщалось о планах вместо выборов глав районов населением перейти к их избранию районными Думами по согласованию (по представлению) с главой администрации области, ввести должности освобожденных депутатов в районные Думы и должности спикеров районных Дум и т.д. Был предложен даже план «снижения» государственной власти до уровня районов с прямой подчиненностью области и соответственно «опускания» МСУ на уровень сельских администраций.

Характерно также, что о решении бюджетных вопросов первым (после неудачной попытки принять бюджет 12 мая) сообщил именно губернатор. И сделал он это уже 20 мая почти за неделю до очередного заседания Думы, где бюджет был действительно принят практически единогласно.

Заявление о разрешении бюджетных споров было сделано губернатором на упоминавшейся выше пресс-конференции, где Любимов говорил об итогах своих договоренностей со Степашиным. Подтверждение последним продолжения благоприятной для области трансфертной политики, проводившейся правительством Примакова, позволило Любимову сразу же развязать и внутриобластной бюджетный спор, выступив в роли неформального арбитра и распорядителя средств.

Таким образом, принятие областного бюджета, как и упомянутые выше действия в связи с правительственным кризисом, продемонстрировали тенденцию дальнейшего усиления роли губернатора в регионе, его ресурсных возможностей, развития ресурсообменов с центром. При этом заметной стала и тенденция к решению вопросов с помощью неформальных «пактов». Оба процесса (принятие бюджета и разрешение кризиса в Центре) шли на удивление параллельно, что усиливало и подкрепляло эффект их взаимосвязанности.

3.    Решения в сфере экономической политики

Помимо принятия бюджета, важными вопросами экономической политики в регионе продолжали оставаться в обзорный период взаимоотношения региональных властей с топливно-энергетическими монополиями и кредитно-финансовыми институтами.

В целом они протекали относительно стабильно, не вызывая кризисов и обострений. Тенденция к стабилизации, проявлявшаяся в этой сфере в последнее время в основном устраивала администрацию, которая смогла обеспечить необходимый уровень дополнительного кредитования посевной кампании внебюджетными экономическими ресурсами. Под гарантии администрации были получены кредиты правительства Москвы, кредит ЦБ для банка «СБС-АГРО» (кредитование хозяйств), а также ресурсы ГСМ от «Тюменской нефтяной кампании». Стабильно, несмотря на рост неплатежей, функционировало газо- и электроснабжение производственной и социальной сфер региона.

Между тем, накопление долгов и неплатежей кредиторам и энергомонополистам продолжается.

В мае стало известно о попытках активизации одного из крупнейших монополистов в регионе — «Межрегионгаза». Его экспансия в области усилилась после подписания в 1997 г. договора с администрацией и протекает в рамках формальных и неформальных договоренностей с губернатором. Сейчас система газовых неплатежей опутала многие отрасли региона и, прежде всего, предприятия другого монополиста – энергетического комплекса. Попытки «Межрегионгаза» трансформировать контроль над неплатежами в контроль над энергетическими и другими предприятиями региона не дали должного эффекта. Действия через процедуры банкротств сталкиваются с трудностями, противодействием администрации, решения по этим вопросам откладываются и ведут к неопределенным результатам. Теперь «Межрегионгаз» предлагает «принципиально изменить организационно-экономические и финансовые отношения всех структур, входящих в цикл товарно-денежного оборота региона». И ведущая роль в этом должна принадлежать «регулирующим действиям региональных органов» [[7]]. В администрацию и областную Думу направлен 48-страничный документ, представляющий так называемую «Региональную антикризисную систему» (РАКС), призванную кардинально изменить положение с неплатежами и «стать основой оздоровления социальной и финансово-экономической ситуации в регионе». Фактически программа «Межрегионгаза» содержит предложение региональной власти принять участие в разделе долгов местных предприятий «Газпрому». Эти предложения подкреплены расчетами, согласно которым процесс неплатежей принял устойчивый, хронический, системный характер и в обозримом будущем будет нарастать. Властям предлагается включиться в создание «компенсационных механизмов уменьшения неплатежей», содействовать формированию рынка вексельного обращения, залоговых фондов акций предприятий-должников и прочее с перспективой контроля за всей этой залогово-долговой сферой.

Судя по наращиванию в последнее время контактов администрации со структурами «Газпрома» в регионе, идея участия в разделе «газпромовских» неплатежей вызвала у губернатора интерес. Ее реализация открывает администрации доступ к дополнительным экономическим ресурсам, а также к дополнительным рычагам давления и контроля в ключевой для региона энергетической отрасли. Сложнее прогнозировать реакцию на эти предложения в областной Думе, где сильно влияние представителей предприятий-должников «Межрегионгаза». Пока реакции оттуда нет.

В отличие от отношений с «Межрегионгазом», который сам проявляет активность и предлагает властям «делиться», в отношениях со структурами другого монополиста — РАО «ЕЭС России» — давление усиливает губернатор. Причем усиление его активности последовало после «закрепления» статуса в отношениях с новым премьером. 24 мая прошла коллегия администрации, на которой были рассмотрены вопросы «сельской электрификации». Было подчеркнуто крайне неудовлетворительное состояние электросетей в сельской местности, говорилось о кражах энергии и оборудования и т.д. [[8]]. Администрация вновь предложила энергетикам программу совместного контроля и восстановления электросетей и переуступки для этих целей администрации части энергетических неплатежей. Прежде всего тех, которые имеются у предприятий аграрного комплекса. Губернатор усилил давление перед собранием акционеров РАО «ЕЭС России», где, как известно, он будет баллотироваться в состав Совета директоров по региональной квоте по рекомендации Совета Федерации. После усиления его позиций в Центре эта задача не представляется такой уж не реальной. На этой же коллегии был рассмотрен и вопрос о подготовке ЖКХ к отопительному сезону, где на первом плане были вопросы газовых неплатежей.

4.    СМИ

Среди решений и событий прошедшего месяца в сфере СМИ наиболее примечательные произошли также после правительственного кризиса в Центре и были в основном благоприятны для губернатора.

Весьма неожиданным было удаление с поста главного редактора издательского дома «Центр-Регион» (в него входит резко оппозиционная губернатору городская газета «Вечерняя Рязань») одного из наиболее «непримиримых» и скандально известных противников губернатора в рязанской журналистике Вадима Михайлова. В своей газете Михайлов особенно злобно критиковал губернатора и по иску последнего привлекался к суду за оскорбление чести и достоинства. Тем не менее, как человек, близкий к противнику губернатора и владельцу издания Валерию Рюмину, Михайлов долгое время был неуязвим. На этот раз предлогом для удаления Михайлова стала публикация материала о событиях вокруг импичмента в Госдуме, в котором было приведено интервью с депутатом Владимиром Брынцаловым, содержащее матерные выражения [[9]]. Использование в публикациях мата – это обычная практика Михайлова, поэтому за его отстранением просматривается политический смысл. Возможно, оно отражает изменение отношений губернатора и его противника Рюмина и расширение неформального «сообщества элит». Во всяком случае, в конце мая критичность оппонирующей губернатору прессы несколько снизилась.

Другим событием стала презентация в Рязани столичной газеты «Трибуна», на которой было объявлено, что газета начинает «экспансию» в регионе «под патронажем губернатора». Директор газеты Виктор Юрлов рассказал об интересах и приоритетах издания, источниках финансирования (часть денег дает «Газпром»), а также сообщил об особых симпатиях к Рязани и ее жителям. На презентации распространялся номер «Трибуны» от 28 мая с обширным интервью Любимова по политическим и экономическим вопросам, дополненным той самой «символизирующей основной ресурс» фотографией губернатора (в военном берете и камуфляже), о которой упоминалось выше. На презентации присутствовали творческие гости – актер Дмитрий Харатьян и композитор Григорий Гладков, которые приняли участие в творческом вечере во Дворце молодежи. На следующий день газета провела большой уличный шоу-концерт с бесплатным пивом и льготной подпиской.

Чуть раньше с топ-материалом о Любимове (статья на развороте, фото на обложке) вышел пролужковский еженедельник «МК в Рязани», ранее не замеченный в каких-либо симпатиях к губернатору. В опубликованном там интервью Любимов среди прочих любопытных вещей прямо говорит о симпатиях к Лужкову.

«Корр: Кого Вы видите Президентом России?

Любимов: Президентом России никогда не будет господин Жириновский. У остальных претендентов шансы есть. Я бы назвал две фигуры: Геннадий Андреевич Зюганов и Юрий Михайлович Лужков.

Корр: Они реальны и для Вас приемлемы?

Любимов: Они реальны. А приемлемы? Я так не скажу, я же член компартии. Вместе с тем у меня добрые отношения с Юрием Михайловичем Лужковым…» [[10]].

Таким образом, повышение статуса Любимова после кризиса замечено и признано политическими элитами в регионе и в Центре, на что не замедлили откликнуться СМИ. «Островок» оппозиционных губернатору СМИ в регионе существенно «сжался». Консолидация элиты сопровождается консолидацией СМИ.

Май символически завершился подведением итогов творческого конкурса для журналистов области, которое сопровождалось вручением «премий губернатора» лучшим работникам СМИ, среди которых были и далеко не всегда лояльные «левым» фигуры.

На этом фоне в течение месяца сохранялась и даже усиливалась жесткость позиций в партийной коммунистической прессе. Злые карикатуры на Ельцина и «олигархов», репортажи с акций протеста, разоблачения депутатов, сорвавших импичмент и т.д. – заполняли страницы «Приокской правды». В последнем номере анонсирована областная научно-практическая конференция, посвященная 120-летию со дня рождения И.Сталина, намеченная на осень. Планируется работа секций «Роль Сталина в разработке и претворении в жизнь идей ленинизма» и «Сталин и вопросы защиты социалистического Отечества». Публикация поступающих материалов намечена уже в ближайших номерах.

5.    Заключение

События и решения месяца ясно обозначили в политической жизни региона соперничество двух тенденций. Тенденции к существенному изменению композиции акторов, их ресурсов и способов взаимодействия и тенденции к сохранению прежней композиции, ресурсных баз и взаимодействий акторов. Важнейшим импульсом породившим эту альтернативу были решения и события, связанные с политическим кризисом в Центре.

Они привели к резкому возрастанию политических ресурсов доминирующего актора (губернатора), что повлияло на всю сложивщуюся систему взаимодействий, изменив ее и, одновременно, вызвав активизацию ее потенциала по сохранению и воспроизводству.

Таким образом, ближайшее развитие ситуации возможно по двум основным сценариям.

Первый. Усиление тенденции к изменению сложившейся ранее системы взаимодействий. Главным игроком этого сценария является губернатор. Этот сценарий предполагает дальнейшие шаги губернатора по усилению контроля над экономическими и политическими ресурсами — контакты с элитой ресурсных отраслей, сохранение высокой плотности контактов и активности в Центре и за пределами региона; в риторике – заявления преимущественно экономического характера, а также по вопросам безопасности; в отношениях с областной Думой и другими местными властями – ослабление соперничества и усиление подконтрольности, общее расширение взаимодействий и контактов в неформальной сфере.

Ключевыми индикаторами этого сценария будут являться попытки самостоятельного зондирования губернатором электората: появление в риторике социальной составляющей, усиление публичности, активности появлений в СМИ и активности в контроле над СМИ. В отношениях с местным руководством КПРФ – уменьшение контактов, отчужденность, возможно, конфликтность, соперничество. В отношении с аграриями, напротив, усиление контактов и координации.

Второй сценарий основан на развитии тенденции к сохранению и воспроизводству сложившейся системы взаимодействий. Главным игроком этого сценария является руководство КПРФ. Этот сценарий предполагает усиление мероприятий КПРФ по контролю над своими политическими ресурсами (возможностями электоральной мобилизации и представителями в органах власти), а также общее повышение активности руководства КПРФ и руководства представительных органов города и области, а также органов сельского МСУ, усиление в их деятельности и риторике экономической и социальной составляющих и ослабление идеологического компонента. В отношении губернатора и других уровней исполнительной власти – сохранение давления экономических и социальных требований, сохранение конфликтности. Важным индикатором этого сценария будет являться интенсивность попыток руководства КПРФ усилить радикальную идеологизацию своей риторики. Ее повышение будет указывать на дестабилизацию данного сценария, ослабление в управленческой элите позиций КПРФ и усиление позиций губернатора. И, напротив, — ее ограничение будет указывать на устойчивость данного сценария, сохранение руководства КПРФ в структуре элитных «пактов» и ограничение позиции губернатора.