Ахмет ИВАНОВ

Республика Татарстан

в январе 1999 года

1.    ПОЗИЦИЯ ТАТАРСТАНА НА СОВЕЩАНИИ ПО ФЕДЕРАЛИЗМУ

В прошедшем 26 января в Москве под председательством Е.М.Примакова всероссийском совещании по вопросам развития федеративных отношений принял участие президент РТ М.Шаймиев, спикер госсовета Ф.Мухаметшин и полномочный представитель РТ в РФ Ф.Мухаметшин.

По сообщению агентства «Татар-информ» и пресс-центра постпредства РТ в Москве, татарстанский лидер отметил, что в России идет сложный и противоречивый процесс государственного переустройства, по сути, формируется обновленная Россия с иными принципами построения федеративных отношений. Было также подчеркнуто, что Татарстан выступал и выступает фактором стабильности в России, тогда как Госдума и Совет Федерации нередко принимают законы, ущемляющие интересы национально-государственных образований.

М.Шаймиев сделал особый акцент на том, что федерализм в России должен соответствовать природе многонационального государства. Многие политики сегодня, — продолжил он, — недооценивают значение национального вопроса, не учитывают интересов коренных нерусских народов при осуществлении национальной политики. Такие народы не имеют представительного органа в виде, например, палаты национальностей или иного подобного органа, где могла бы вырабатываться общая политика в интересах всех народов, проживающих на территории России.

Далее, было обращено внимание на необходимость совершенствования сложившейся практики договорных отношений в Российской Федерации. Альтернативы договорным отношениям сегодня, как отмечалось при этом, просто не существует. На примере действующего же пять лет договора между органами государственной власти РТ и РФ был сформулирован вывод о том, что действующие договоры, объединяющие интересы Центра и субъектов Федерации, являются факторами стабильности государства.

Сообщалось также, что М.Шаймиев выдвинул ряд конкретных предложений для включения в план основных направлений деятельности Правительства РФ по совершенствованию федеративных отношений и укреплению российской государственности [[1]].

«Предложение о создании национальной палаты в парламенте имеет место для обсуждения», и в будущем году можно провести «широкую дискуссию по изменениям в Конституции» по этой теме. Такую реакцию российского премьера на предложение М.Шаймиева приводят газеты, расценивая это как факт поддержки потенциальной новации в структуре законодательной власти. При этом также воспроизводятся слова Е.Примакова о том, что он разделяет мнение о вредности «симметричного» подхода к в отношениях центра с различными субъектами федерации, и его заявление о «неприемлемости равносубъектности» [[2]].

Возвратившись в Казань 28 января, Минтимер Шаймиев и Фарит Мухаметшин в Казанском аэропорту кратко ответили на вопросы журналистов. Совещание было названо «высоким собранием», которое впервые состоялось с участием региональных лидеров, Правительства, президентской администрации, представителей партий и общественных движений. По словам М.Шаймиева, положительную роль в этом сыграла «идея Татарстана», хотя делаются попытки ревизии договора между Россией и Татарстаном. «Мы дали строгую оценку тем, кто пытается приуменьшить значение нашего договора», — сказал президент РТ, очевидно, имея в виду, прежде всего, выступление Егора Строева, содержавшее неприкрытый скепсис и уничижительные оценки по поводу договорной практики во взаимоотношениях Москвы с субъектами федерации. «Многие хотят, — продолжал свой комментарий президент РТ, — чтобы все области и республики были уравнены в политических и экономических правах, но в реальности это неосуществимо. На совещании впервые было выражено понимание договорно-конституционой, асимметричной федерации (курсив мой. — А.И.)».

Касаясь значения договора между Москвой и Казанью, который был заключен пять лет назад, М.Шаймиев специально выделил ту его сторону, которая позволила оставить в руках правительства РТ контрольные пакеты акций всех ведущих компаний, «чего нет во многих других регионах». «У них нет предмета для работы, поскольку они не хозяева».

В качестве подтверждения определенного признания «модели Татарстана» Фарит Мухаметшин указал, в частности, на то, что выступления региональных лидеров на совещании лишний раз убедили его в правоте принятых Татарстаном решений, например, касающихся местного самоуправления, поддержки агропромышленного комплекса. «Мы ежегодно принимает от 50 до 70 законов, и ни один из них не опротестован, — говорил на пресс-конференции спикер Госсовета РТ. —...В соответствии с конституцией Татарстана законотворчество является проявление суверенитета, поэтому по всем вопросам жизни республики мы принимаем свои законодательные акты и стараемся увязать их с российскими законодательными актами по тем вопросам, которые находятся в одном правовом поле».

Не была обойдена вниманием и проблематика грядущих выборов. На вопрос о возможном объединении региональных лидеров в преддверии парламентских и президентских выборов М.Шаймиев ответил в том духе, что у него нет информации о создании какого-либо избирательного блока, хотя. По его мнению, такая инициатива вполне может исходить от регионов. «Мы уже проводили несколько избирательных кампаний, не регионы своего слова еще не сказали». Напомнив, что часть регионов представлена в «Отечестве», которое возглавляет Юрий Лужков, президент РТ воздержался от оценочных суждений по этому поводу. «Вряд ли можно считать нормальным, — продолжал М.Шаймиев, — что в Государственной Думе каждый раз оказывается больше московских депутатов, которые проходят по партийным спискам, поскольку большинство партийных боссов живет в Москве». В силу сказанного, не следует удивляться, если региональные лидеры, в особенности крупных регионов, смогут найти общий язык и выступить объединенным фронтом. В этом случае, — был сделан вывод, — можно было бы в большей степени представлять интересы регионов [[3]].

Для полноты картины уместно привести и иные интерпретации хода состоявшихся на московском совещании дискуссий. По мнению Петра Акопова, изложенному в «Независимой газете», принцип «отложенных решений», продемонстрированный Е.Примаковым по отношению к идее укрупнения субъектов федерации — суть упреждающий ход, направленный на обуздание взаимных территориальных претензий последних, на предотвращение в будущем сепаратистских поползновений. «Тому, что Примаков не боится отстаивать свои взгляды на целостность государства, не противоречит даже его осторожное согласие с тем, что достаточно опасная инициатива татарского президента о создании в парламенте палаты национальностей «имеет место для обсуждения». Эти слова не выглядят особой уступкой — если губернаторов будет назначать Москва, почему бы и не собрать национальных представителей? Достаточно странно, правда, было слышать от премьера о неприемлемости равносубъектности, т. е. О необходимости сохранить разные типы субъектов. Непонятно, как это стыкуется с укрупнением субъектов и снятием руководителей — с основными принципами примаковского видения Федерации. Если разные субъекты имеют разные права, то как тогда быть с ответственностью их руководителей: кто-то назначается (в областях), кто-то избирается (в республиках)? Вряд ли этот вариант устроит губернаторов, да и к тому же при этом не восстановится вертикаль власти, ради чего вся перестройка Федерации и задумывается» [[4]].

Словом, что на московский взгляд, «странно» и «непонятно», то в казанском восприятии выглядит как поддержка Примаковым Шаймиева. Во всяком случае, именно такого содержания аншлаг был предпослан публикуемому комментарию в казанской газете «Время и деньги» (27 января 1999).

2.    ТАТАРО-БАШКИРСКИЙ «ВОПРОС»

Довольно таки громкий резонанс в Татарстане вызвало принятие Государственным собранием Башкортостана в первом чтении Закона «О языках народов Башкортостана», согласно которому статус государственных языков получают башкирский и русский языки. В этой связи СМИ Татарстана еще и еще раз возвращались в январе к данным об этнолингвистическом составе населения соседней республики, где проживают около 2 млн. русских, 1 млн. 200 тыс. татар и 900 тыс. башкир. Тот факт, что татарскому языку башкортостанским законодателем отказано в аналогичном статусе расценен в политической элите Татарстана как проявление дискриминации.

Последовала соответствующая реакция.

Государственный советник президента РТ Рафаиль Хакимов, напомнил о том, сколь щепетилен вопрос о государственных языках, упомянув, «насколько накалялась атмосфера в Молдове и Казахстане, когда там пытались внедрить лишь по одному государственному языку. Всем известно, сколько сил пришлось впоследствии приложить, чтобы поправить критическую ситуацию». Высказывания влиятельного представителя президентской команды затронули и историческую сторону дела: «Сейчас, конечно, поздно сожалеть о том, что в далеком 1922 году обошлись без референдума, присоединяя к Башкирии два района с татарским населением. Но ведь можно понять и взволнованную интонацию тех, кто вспоминает о прошлом опыте «башкиризации» татарских школ и опасается повторения уже пройденного».

По мнению Р.Хакимова, существует только один выход из создавшегося положения — поправка при рассмотрении законопроекта во втором чтении, где речь должна идти не о двух, а о трех государственных языках — башкирском, татарском, русском. Этот шаг, как считает советник президента РТ, был бы позитивно воспринят большинством башкортостанцев, которые ценят мир, взаимопонимание, доверие в своем доме.

Народный депутат РТ, директор Национальной библиотеки РТ Разиль Валеев полагает, что в Башкортостане была «затеяна опасная игра. Президент этой республики пошел на поводу у национальных радикалов и упустил из виду одно важное обстоятельство: в нынешнее тяжелое время достаточно одной спички, чтобы заполыхал пожар. Его последствие — столкновение между народами было бы поистине трагично для всей республики, где до недавних пор представители всех национальностей жили в полном согласии» [[5]].

20 января вопрос о статусе татарского языка в Башкортостане был поднят на сессии «малого» парламента РТ. Это было сделано по инициативе Разиля Валеева. Практически единогласно (против выступил только представитель партии «Иттифак» Фанавиль Шаймарданов, эпатирующий коллег словесным национальным и религиозным радикализмом) было решено обратиться к парламентариям Башкортостана по поводу готовящегося законопроекта.

По итогам дискуссий принято Обращение Государственного совета Республики Татарстан к депутатам Государственного собрания — Курултая Республики Башкортостан:

Уважаемые коллеги, друзья!

Принятие вами в первом чтении проекта закона «О языках народов Республики Башкортостан» без учета статуса татарского языка вызвало широкий общественный отклик населения Республики Татарстан.

По многовековой традиции дружбы наших народов и на основе договора о сотрудничестве между нашими братскими республиками законодательный и исполнительные органы власти Республики Татарстан поддерживают курс Республики Башкортостан на социально-экономическое, культурное развитие и укрепление своей государственности.

Мы, народные депутаты Республики Татарстан, заинтересованы в том, чтобы в результате решений, принимаемых Государственным советом — Курултаем — Республики Башкортостан и Государственным советом Республики Татарстан, не возникала напряженность во взаимоотношениях между нашими братскими народами.

Уважаемые депутаты Государственного собрания — Курултая — Республики Башкортостан! Мы выражаем надежду, что в Законе Республики Башкортостан «О языках народов Республики Башкортостан» будет определен государственный статус языка татарского населения, составляющего значительную часть многонационального народа Республики Башкортостан [[6]].

Обращение парламентариев РТ, как оказалось, не возымело ожидаемого эффекта. Чуть ли не на следующий же день закон о языках в уфимском Курултае был принят сразу во втором и третьем чтениях. Таков итог первого едва ли не первого публичного проявления соперничества, подспудно идущего десятилетиями — соперничества, в ходе которого в столкновение периодически приходят взаимные обвинения то в «башкиризации» татар, то в грозящей «татаризации» башкир. Абсолютно новый момент состоит также в том, что это соперничество впервые вылилось не просто в официально декларированные формы, но и происходило опять-таки впервые без видимого участи арбитра в лице Москвы.

В контексте этнолингвистических отношений в Башкортостане некоторое освещение в СМИ получили действия Татарского общественного центра в этой республике. Так, сообщалось о том, что в январе эта организация отметила свое десятилетие большим митингом в центре Уфы, несмотря на то, что решением Кировского суда города Уфы ТОЦ Башкортостана был закрыт. Во время митинга ТОЦ, судя по поступившей информации, получил поддержку практически всех оппозиционных движений республики: движения «Русь», Партии справедливости и порядка, партии Гайдара, «Яблока». Помимо требований, связанных с приданием татарскому языку статуса государственного языка, демонстранты настаивали на освобождении арестованного по политическим мотивам руководителя радиостанции «Титан» Альфата Галеева. После митинга состоялся съезд татарского общественного движения, на котором присутствовало 250 делегатов, а также представители Татарстана во главе с Айдаром Халимом — нынешним лидером татарского Милли Меджлиса [[7]].

Решение районного суда о закрытии Татарского общественного центра в Башкортостане некоторые наблюдатели увязывают с тем, что ТОЦ не захотел поддержать Муртазу Рахимова, баллотировавшегося в прошлом году на второй президентский срок. Данные о конфликте этой общественной организации с президентом РБ получили в январе свое подтверждение: ТОЦ в ряду других оппозиционных организаций (Партия справедливости и порядка РБ, Комитет защиты прав человека в Башкортостане, Общественное объединение «Русь», Фонд социальных гарантий г. Белорецка, Башкирское отделение ДПР, редакция газеты «Вместе») поставил подпись под Обращением в Европарламент, к премьер-министру РФ Е.М.Примакову, прокурору РФ Ю.И.Скуратову, председателям палат Федерального Собрания РФ Е.С.Строеву и Г.Н.Селезневу. Документ содержит весьма серьезные обвинения, касающиеся нарушения избирательного законодательства как во время прошлогодних президентских выборов в Башкортостане, так и на подступах к предстоящим в марте парламентским выборам. В частности, в обращении говорится о том, что срок полномочий Центральной избирательной комиссии РБ истек 25 октября 1998, а, согласно действующему законодательству, ЦИК должен формироваться за 90 дней до назначения выборов. «На царящий в Башкирии правовой беспредел, как нам кажется, равнодушно взирает российская власть, словно потворствуя начавшемуся распаду и разложению России. Все это на руку местным олигархическим кланам, которые яростно цепляются за власть и уже готовятся приватизировать и голоса избирателей. В условиях отсутствия гарантий свободного волеизъявления граждан у оппозиции возникает необходимость бойкотировать намечающиеся в ближайшие месяцы выборы в Госсобрание республики», — сказано в обращении [[8]].

Уместно отметить и то обстоятельство, что в московской печати по случаю принятия закона РБ о языках появились комментарии, мягко говоря, упрощающие или грубо схематизирующие ситуацию в двусторонних отношениях Казани и Уфы или, если угодно, Шаймиева и Рахимова. Так, по изложенному в «Независимой газете» мнению В.Постновой, Башкирию «всегда раздражала надменность Татарии, ее претензия на исключительность. Просто в советское время она не решалась продемонстрировать свое истинное отношение к братскому народу...». Что касается другой стороны, то, как пишет комментатор, «официальная Казань понимает, что, если к руководству Башкирией когда-нибудь прорвется татарин, легче будет решить вопрос об изменении границы между республиками. Татары компактно проживают в основном в двух больших приграничных районах, и небольшое изменение границы вернуло бы татар на их историческую родину. Однако официальная Уфа это также хорошо понимает и потому не позволит татарам обвести себя вокруг пальца» [[9]]. В этом сюжете, стилистически выдержанном в духе лекции по международному положению для аудитории в сельском клубе перед киносеансом, все чрезмерно, все гипертрофированно. Представить себе все это в реальном исполнении достаточно трудно. Не говоря уже о том, что между двумя республиками заключен договор, в котором закреплено взаимное уважение территориальной целостности. Действительная проблема состоит не в том, что одни будут «прорываться» к власти, а другие — «не давать обвести себя вокруг пальца». Она в другом — в нахождении гарантий достигнутой самостоятельности обеих республик, в обоюдной иммунизации против внешнего инспирирования губительных конфликтов между действительно братскими народами.

3.    ОТСТАВКА ФАРИТА ГАЗИЗУЛИНА

20 января поступило сообщение о первой отставке в правительстве Примакова: временным исполняющим обязанности шефа Мингосимущества назначен первый заместитель министра Александр Браверман, считающийся членом команды Чубайса.

Фарит Газизуллин занял пост главы Мингосимущества в декабре 1997 года, как утверждают, благодаря поддержке со стороны Валентина Юмашева [[10]]. В силу своей должности он также занял кресло председателя Совета директоров РАО «Газпром». Отставка связывается, с одной стороны, с состоянием здоровья Ф.Газизуллна, с другой стороны, с более чем прохладными отношениями между теперь уже экс-министром госимущества и главой кабинета России.

Находившемуся с осени на больничном, Ф.Газизуллину в начале января в Германии была проведена операция аортокоронарного шунтирования, после которой ему противопоказана работа с повышенными нагрузками.

Кроме того, ссылаясь на информированные источники, казанская газета «Время и деньги» сообщает о конфликтном эпизоде между Газизуллиным и Примаковым, имевшем место на заседании правительства. Выступив с категорическими возражениями против планов погашения долгов перед западными банками при помощи акций стратегических предприятий, глава МГИ закончил доклад словами: «Вы поняли, Евгений Максимович?». «Постарался», — ответил растерянно премьер.

Что же следует из этой отставки применительно к Татарстану?

Та же газета «Время и деньги» предвидит: Ф.Газизуллину теперь удастся сосредоточиться на работе в «Газпроме», играя роль человека, «разрабатывающего и корректирующего политико-идеологическую составляющую деятельности концерна», что поможет Татарстану еще более гибко решать проблему долгов «Газпрому». В ряду других последствий — выдвижение на территории республики группы кандидатов в Госдуму от «Газпрома» (без, как подчеркивается, афиширования этого обстоятельства); утрата смысла в слухах о скорейшем перемещении мэра набережных Чернов Рафгата Алтынбаева в кресло заместителя министра госимущества России. Комментарий завершается выводом: «Да, кстати, еще одно: политпрорицателям придется исключить Ф.Газизуллина из числа возможных претендентов на пост Президента Татарстана на выборах 2001 года» [[11]]. Последний тезис, впрочем, звучит как-то слишком уж форсированно.

В связи с состоявшейся отставкой Ф.Газизуллина и ставшим весьма и весьма вероятным освобождением кресла главы Совета директоров «Газпрома», в новом ракурсе предстает событие начала января, имеющее непосредственное отношение к произошедшему.

В первый же рабочий день января в мэрии Набережных Челнов состоялась «презентация идеи». Суть ее в том, чтобы вывести на принципиально новый уровень сотрудничество предприятий города с тем же «Газпромом». Амбициозность замысла простиралась довольно таки далеко. «Газпром», добывающий чуть ли не треть мировых объемов «голубого топлива», мыслился как источник новой витальной энергии для города. Дело в том, что градообразующее производство — «КамАЗ» — завершил истекший год 44-процентным спадом и без того сворачивающегося производства. По замыслу Р.Алтынбаева, Челны могли бы стать своеобразной столицей «Газпрома». Город-претендент предлагает в качестве взноса в возможный альянс громадные резервные мощности автогиганта и «Камгэсэнергстроя», мощную инфраструктуру, 15-тысячную резервную армию грамотных специалистов и рабочих, а также 500 тысяч квадратных метров строящегося, но незавершенного, жилья — в счет погашения долгов перед газовым концерном. Последнее можно было бы использовать для переселения северян. Наконец, в Челнах предположительно можно открыть офис «Газпрома» [[12]].

Все это, помимо собственно экономических и социальных задач, было ориентировано на формирование определенного полюса политического влияния в Татарстане — полюса, если и не альтернативного Казани, то, во всяком случае, достаточно автономного.

Конец января, впрочем, внес существенные коррективы в эти замыслы. Отставка Ф.Газизуллина инициировала новые слухи о предстоящем переезде Р.Алтынбаева в Москву в качестве заместителя одного из российских министров. Сам челнинский мэр заявил, что ему ничего неизвестно о готовящемся назначении.

4.    ПАРТИЙНАЯ ЖИЗНЬ

4.1.       КПРТ

Окончательное оформление получил раскол в рядах татарстанских коммунистов. Минюст РТ 30 декабря 1998 года зарегистрировал в качестве самостоятельной общественно-политической организации Коммунистическую партию большевиков Республики Татарстан, а 6 января вручил соответствующее свидетельство ее лидерам — председателю ЦК Марклену Федорову и секретарю ЦК Владимиру Машкову.

В качестве одной из причин выделения большевиков из Коммунистической партии РТ, возглавляет которую А.Салий, в сообщениях приводится нежелание радикально настроенных партийцев состоять в КПРФ на правах регионального отделения.

Примечательно, что партий А.Салия (КПРТ) не успела до 30 декабря прошлого года перерегистрировать свой устав. Таким образом, эта достаточно влиятельная избирательная машина не будет допущена к участию в кампании по выборам в Госдума. Большевики же успели войти в список зарегистрированных партий и объединений [[13]].

В первых числах февраля руководители КП(б) РТ провели свою первую пресс-конференцию. Основные программные положения партии сводятся к следующему: осуществление социалистической революции бескровным путем, восстановление народно-хозяйственного комплекса при помощи новейших технологий, распределение материальных благ по труду. Как подчеркивалось во время пресс-конференции, эти цели находят благоприятный отклик среди людей, измученных безработицей, ростом цен и разгулом преступности. Лозунг «диктатуры пролетариата», как видится новым большевикам, сегодня уже мало кого пугает.

Лидеры партии, объединяющей в своих рядах 3,5 тысячи человек, не питают иллюзий относительно кампании по выборам в Госдуму: «Уж слишком дорого — одно место в Государственной Думе можно купить за 400 тысяч долларов!». При определенном же стечении обстоятельств КП(б) РТ не исключает возможности войти в единый предвыборный блок со сторонниками Виктора Тюлькина и Сажи Умалатовой.

4.2.       «ЯБЛОКО»

Газета «Вечерняя Казань» опубликовала материал о казанском «ЯБЛОКЕ», которое, в отличие от «новорожденного «Отечества» и состарившегося НДР» имеет в глазах общественности устойчивое реноме. «ЯБЛОКО», как отмечается, вновь снискало уважение своим осуждением шовинизма и коррупции в правительстве Примакова. Как пишет газета, блок остался практически единственным выразителем интересов тех. Сто еще не расстался с идеалами конца 80-х. «Особенности национальной политической жизни в Татарстане делают роль «ЯБЛОКА» еще более выпуклой... у нас «ЯБЛОКО» и РиЗ (блок «Равноправие и законность») — близнецы-братья».

В качестве предмета гордости земляков-соратников указывается на деятельность Ивана Грачева, избранного в Думу по спискам «ЯБЛОКА».

Несмотря на то, что принципы создаваемой партии довольно близки к демократическому централизму (включая право центральных органов на роспуск региональных отделений), татарстанскому «ЯБЛОКУ» ничего подобного не грозит, ибо оно «на хорошем счету».

Лидер казанских яблочников Ильдус Салахов характеризуется в публикации как один из немногих в Татарстане профессиональных политиков. По его словам отсутствие в центральных структурах блока представителей РТ — выражение уставных норм ротации.

Не будучи номенклатурной креатурой, татарстанское «ЯБЛОКО» пока не в состоянии охватить всю республику. Вместе с тем оно пользуется поддержкой вполне определенного электората: ни на одном из двух тысяч избирательных участков оно не получило нулевого результата, а на президентских выборах в 1996 году за Явлинского проголосовали 134 тысячи казанцев, или 10 процентов. Избирательная машина «Яблока» способна мобилизовать в Татарстане до тысячи активистов.

Наконец, яблочники считают, что «нынешняя власть в Татарстане перестала быть противником демократии — признала частную собственность, допускает плюрализм, достигла согласия с Москвой. А посему можно и нужно с ней конструктивно сотрудничать, не прекращая критики ее неверных шагов» [[14]]. Соответствующие предложения были переданы властям еще в 1997 году, но ответа не последовало.

С деятельностью «Яблока» в столице были связаны и некоторые другие материалы татарстанских СМИ.

В интервью для газеты «Время и деньги» депутат Государственной Думы Иван Грачев делится соображениями по поводу предвыборной ситуации. По его мнению, в России осуществляется определенный сценарий, цель которого — приход Евгения Примакова к власти. После того, как он станет президентом России, Примаков «все равно извлечет карту из старой колоды: в качестве премьер-министра мы увидим опытного управленца, обладающего такими качествами, как стабильность и надежность». Иван Грачев категорически отмел как несоответствующие истине сообщения о том, что он является «рядовым членом «Отечества». Он действительно выступил в качестве одного из учредителей лужковской организации, но ее составной частью движение «Развитие предпринимательства», созданное И.Грачевым, не стало. В числе потенциальных союзников этого движения были названы две партии — фермерская и налогоплательщиков, а также ряд организаций, включая союз российских городов. На 15 марта назначен съезд грачевского движения в Казани, в работе которого, как предполагается, примут участие представители всех городов и районов республики, посланцы всех организаций демократической ориентации [[15]].

В одном из январских номеров газеты «Казанское время» напечатана подборка материалов из «Известий» и «Версий», в которых Ивану Грачеву, его супруге и экс-министру труда и занятости Оксане Дмитриевой и брату Дмитрию Грачеву инкриминируются неблаговидные дела, связанные с манипуляцией средствами Минтруда, которые были получены от МБРР на создание Национальной автоматизированной системы пенсионного обеспечения [[16]]. Этот «наезд», заключенный призывом «Избиратель, будь бдителен!», по всей вероятности, объясняется тем, что газета фактически выступает в роли рупора казанской мэрии, с которой Ивана Грачева связывают давние предвыборные «счеты».

5.    ХРОНИКАЛЬНЫЕ ЗАМЕТКИ

Президент Минтимер Шаймиев отметил 20 января свой 62-й день рождения в Астане, где он находился с визитом по случаю избрания на второй срок президента Казахстана Нурсултана Назарбаева. В ходе пребывания в столице Казахстана президент РТ провел со своим коллегой переговоры за закрытыми дверями. Предположительно обсуждались вопросы транзита через казахстанскую территорию товаров из РТ — в Узбекистан. Состоялась и встреча Шаймиева с Примаковым. Казанские журналисты ерничают по поводу снимка, на котором изображен Шаймиев в момент вручения ему подарка — камчи, которая «легла в руку Президента Татарстана настолько органично, что глава администрации Бугульмы Наиль Магдеев не смог не рассмеяться от радости: власть у нас крепка и знает, как управляться с главами...» [[17]].

 

На 28 марта назначены выборы на 15 депутатских вакансий (из которых 13 — по административно-территориальным округам) в Государственном совете РТ. Семь депутатов добровольно сложили с себя полномочия, в том числе — экс-главы районных администраций, перешедшие на другую работу, а также нынешний посол РФ при Европейских сообществах в Брюсселе и бывший спикер Госсовета Василий Лихачев. Еще семь депутатов мотивировали свой «добровольный» отказ от полномочий «выбытием на постоянное место жительства за пределы избирательных округов». Подробности того, что было названо журналистами «децимацией» Госсовета — в следующих выпусках мониторинга.

 

22 января состоялась коллегия МВД Татарстана, на которой вновь назначенный министр (бывший шеф службы безопасности президента РТ) Асгат Сафаров сообщил об освобождении от занимаемых должностей сразу 12 высоких чинов милиции: заместителя начальника управления уголовного розыска МВД РТ, начальника управления по борьбе с организованной преступностью, начальники нескольких районных управлений внутренних дел Казани, начальник УВД Казани и др.

 

Все это дало наблюдателям повод для вывода: чистка рядов в правящей элите Татарстана продолжается и она, судя по всему, далека от завершения.