|
| Новое на сайте |
Сергей ГУЦАКИС
(Под редакцией Сергея Рыженкова)
Волгоградская область
в январе 1995 года
В январе состоялись два заседания областной Думы, одно из которых было внеочередным и проводилось в связи с чеченским кризисом.
На плановом заседании был принят ряд областных законов, из которых наибольшего внимания заслуживает Закон Волгоградской области о местном самоуправлении, по которому было принято окончательное решение.
Как известно из предыдущих обзоров [1-5], процесс принятия данного закона растянулся почти на 8 месяцев и проходил в условиях единоборства с органами исполнительной власти. Высказанное в декабрьском обзоре [5] предположение подтвердилось — глава обладминистрации Иван Шабунин не подписал принятый 15 декабря закон и вернул его для нового утверждения со своими замечаниями. Таковых замечаний было два.
Первое заключалось в предложении о замене термина «местное сообщество» на «местное самоуправление». Подобное несуразное предложение отражает уровень понимания проблем местного самоуправления в администрации области. Изложенная в тексте закона концепция местного самоуправления, как бы к ней не относиться, достаточно стройна, и понятие «местное сообщество» является в ней базовым. Предложенная замена не отражает никакой иной концепции, поскольку таковой в администрации просто не сформулировано, несмотря на очевидное неприятие концепции существующей в тексте закона, и противоречит здравому смыслу.
В процессе обсуждения данного замечания депутаты также не обнаружили сути различий. Аргументы сторонников губернатора из числа депутатов сводились к тому, что незачем из-за различия в словах спорить с главой администрации. А его противники заявляли, что любые изменения недопустимы, поскольку потребуют нового рассмотрения закона после их внесения в соответствии с регламентом, что только затянет время. В своем выступлении лишь полномочный представитель Президента Евгений Кузнецов, активно поддерживающий данный закон на всех этапах его подготовки, обратил внимание депутатов на коренные различия вышеназванных терминов, соотносящихся как «круглое» и «зеленое».
Второе замечание главы обладминистрации заключалось в предложении совместить посты главы местной администрации и руководителя выборного органа местного самоуправления. Естественные корни этого предложения — в недавней практике совмещения должностей председателя Совета и первого секретаря райкома КПСС.
В ходе обсуждения замечаний и последующего голосования выяснилось, что губернатор может рассчитывать на поддержку не более 1/3 депутатов. Замечания были отклонены и закон о местном самоуправлении был принят окончательно.
В целом ход принятия этого закона следует рассматривать как определенную неудачу администрации и успех представителя Президента. Подобный итог в значительной степени можно объяснить различием в тактике действующих лиц. Если Е.Кузнецов активно участвовал в заседаниях Думы на всех этапах выработки закона, обеспечил его экспертизу и одобрение в государственно-правовом управлении Администрации Президента, многократно выступал в средствах массовой информации и на заседаниях Думы, то глава обладминистрации ограничился лишь выражением своих возражений через постоянно менявшихся своих представителей. Поэтому даже личное появления главы обладминистрации в зале заседания, всего лишь второе за год ее работы, ничего не могло изменить. Пренебрежительное отношение к деятельности Думы принесло, таким образом, свои плоды.
Более того, итоги голосования позволяют предположить, что в администрации области даже не изучили думский регламент и ранее принятый Закон о принятии законов Волгоградской области. Ибо окончательно за Закон о местном самоуправлении проголосовали 22 из 23 присутствовавших на заседании депутатов, что составляет теребуемое большинство в 2/3 от общего числа депутатов (ныне 32 человека), и потому губернатор теперь обязан в соответствии с регламентом подписать данный закон и опубликовать его. Очевидно, что голосование лишь одного депутата из числа сторонников губернаторских замечаний против принятия закона давало бы И.Шабунину формальный повод не подписывать закон в виду отсутствия квалифицированного большинства.
Впрочем, в аппарате Думы не исключают возможность того, что глава обладминистрации тем не менее волюнтаристски откажется от подписания принятого с соблюдением всех формальностей Закона о местном самоуправлении.
В предыдущем обзоре высказывалось предположение, что итог декабрьских довыборов в областную Думу, когда во всех трех округах, где выборы состоялись победили кандидаты КП РФ, вызовет создание коммунистической фракции в составе Думы. И долго ждать этого не пришлось. На январском заседании таковая фракция в составе 4 человек была зарегистрирована как первая официальная фракция. На повестке дня стоит создание аграрной фракции. Координатором коммунистической фракции является Михаил Таранцов. Кстати, все новоизбранные депутаты перешли на постоянную работу в Думу, увеличив таким образом число освобожденнных депутатов до 10 человек.
На внеочередном заседании Думы без особых дебатов было принято обращение к Президенту и Федеральному Собранию РФ в связи с событиями, происходящими в Чеченской республике. В данном обращении депутаты оценили происходящее как «трагедию чеченского и русского народов и всей многонациональной России», призвали к приостановлению военных действий и мирному урегулированию конфликта, а также к законодательному установлению статуса происходящего в Чечне и всестороннему расследованию причин нынешнего положения для выявления виновных и привлечения их к ответственности.
Председатель областной Думы Леонид Семергей выразился по этому поводу следующим образом: «Если не Нюрнбергский процесс, то какой-нибудь Моздокский или Грозненский все-таки должен быть. Всем должно быть роздано по заслугам».
Вообще, данное заседание областной Думы интересно не столько характером принятого документа, вряд ли способного вызвать какие бы то ни было последствия, сколько составом участников и выступавших. На данном заседании отсутствовали как руководители исполнительной власти, так и представитель Президента, впервые обнаружившие такое единодушие в форме демонстрации общей пропрезидентской лояльности. В зале также отсутствовали представители демократических политических организаций, что, впрочем, стало традицией думских заседаний. В то же время новоизбранные и только что утвержденные депутаты-коммунисты вовсю использовали полученную думскую трибуну в партийных целях. Выступавший от их лица депутат М.Таранцов выступал чаще и больше всех, включая авторов обращения, оправдав тем самым предположжение, высказанное в предыдущем обзоре о своей будущей депутатской активности.
В целом это внеочередное заседание Думы и принятие обращения по поводу чеченских событий местные наблюдатели расценивают как реакцию законодателей на прошедшую в Волгограде серию митингов по этому поводу.
Нн считая локальных политических акций, проведенных в этом русле, всего в декабре-январе состоялось пять городских митингов, первый из которых прошел 25 декабря 1994 года и отражен в декабрьском обзоре [5].
Инициатором начала митинговой волны выступил депутат Государственной Думы от Центрального избирательного округа N72, член фракции «ЯБЛоко» Игорь Лукашев. Первый митинг был немногосчисленным и собрал приерно 100-150 человек. Однако развитие чеченского кризиса, поступление в Волгоград первых погибших, переброска в Грозный дислоцированного в Волгограде 8-го гвардейского корпуса под командованием генерал-лейтенанта Льва Рохлина и подробное освещение боев в Чечне в средствах массовой информации стимулировали рост общественной активности, и последущие митинги проводились при аудитории в 2-3 тысячи человек.
По мере развития ситуации все более отчетливо выявилась активность политических организаций коммунистической оппозиции, что нашло отражение как в составе выступающих, так и в характере используемых на митингах плакатов, знамен и принятых резолюций — от декабрьской умеренно-оппозиционной, подготовленной И.Лукашевым, до радикальной, принятой на митинге 29 января 1995 года и содержащей помимо требования немедленного прекращения боевых действий выражение недоверия Президенту и правительству за «кровопролитную военную авантюру» и требования конституционных изменнений с целью ограничения президентских полномочий и досрочных выборов 12 июня 1995 года. Более того, по мере подготовки и проведения митингов не могло не обнаружиться, что политклуб «ЯБЛоко», от лица которого они проводились, теряет инициативу и не имеет людских ресурсов для контроля митингов. Единственным выступающим от его лица был И.Лукашев. Другие демократические организации в митингах участия не принимали. Впрочем, попытки выступлений на митингах их отдельных членов имели результат отрицательный — ораторы сразу же освистывались.
Ситуация обострялась, и на третьем по счету митинге (фрагмент которого был показан по Российскому ТВ в программе «Вести»), роль И.Лукашева свелась к номинальной функции ведущего. Характер взаимотношений среди организаторов митинга характеризует фраза, брошенная одной из активисток Комитета солдатских матерей по поводу нескольких человек, ограничивающих доступ на трибуну по просьбе ведущего: «Мы этих лукашевских опричников сейчас разгоним». На этом же митинге некоторые из депутатов допускали обструкционистские заявления в адрес ведущего. Несмотря на то, что И.Лукашев с достоинством пытался «держать удар», стало очевидным, что его положение стало фальшивым и двусмысленным.
В свою очередь, коммунистические организации реально оценили соотношение сил и настроенность аудитории, в подавляющем большинстве состоящей из их сторонников, и четвертый митинг провели самостоятельно. Поскольку заявка от политклуба «ЯБЛоко» была заранее подана на каждое воскресенье февраля, коммунисты подали самостоятельную заявку, но только на иное время. При этом численность участников проведенного ими митинга был ненамного меньше предыдущих. В подобной ситуации митинг, намеченный на обычное время, политклуб «ЯБЛоко» проводить воздержался. И.Лукашев тем не менее прибыл на площадь и ограничился разговором с несколькими десятками людей, пришедших на ожидавшийся митинг. Раскладка сил ясно и недвусмысленно определилась.
Накануне очередного и ставшего в этом отношении завершающим митинга 19 января стороны попытались достичь компромисса относительно порядка его проведения. Переговоры проходили между И.Лукашевым и его помощником Андреем Сургановым, с одной стороны, и группой представителей коммунистичесих и близких им организаций — КП РФ, РКРП, ВКПБ, РСДНП, движения «Держава», с другой. Посредником выступал Комитет солдатских матерей в лице его председателя Надежды Волошенко, поскольку встречаться все вместе договаривающиеся стороны не захотели. Итогом переговоров стало решение провести митинг под эгидой Комитета солдатских матерей и поручить его вести председателю Комитета. Кандидатура И.Лукашева на роль ведущего коммунистические организации не устроила. Соответственно митинг был назван антивоенным митингом общественности города-героя Волгограда и области.
Резолюция практически целиком была подготовлена коммунистами. Основным контингентом митинга остались участники прежних митингов. Центральным стало выступление депутата Государственной Думы от КП РФ, лидера волгоградских коммунистов Алевтины Апариной, неоднократно прерывавшееся аплодисментами. И.Лукашев в митинге не участвовал — несмотря на зарезервированность для него возможности выступить. По словам А.Сурганова, Лукашева вообще не было на площади, но, по словам Н.Волошенко, он подходил и от выступления отказался. Среди участников митинга находились руководители ряда демократических организаций, включая волгоградскую организацию ДВР. Попыток выступить они не предпринимали.
Итогом серии митингов стал очевидный вывод о том, что демократы «полностью и окончательно» утратили свой основной в прежнее время политический рычаг — владение митинговой стихией. Дальнейшее падение их политического авторитета также очевидно.
Первый «Съезд русского народа» состоялся в ноябре и описан в соответствующем обзоре [4]. Нынешний съезд нуждается в оценке прежде всего с точки зрения отличий от первого, имея в виду, что общая шовинистическая агрессивная тональность не изменилась.
Прежде вего следует отметить лучшую организацию мероприятия и более широкое представительство участников. Соответственно и выбор черносотенной литературы, продававшийся в фойе был значительно шире и включал ранее не известные в Волгограде издания. Зал, имеющий примерно 1000 посадочных мест был заполнен процетов на 95. Уже не пренебрежимо меньшую, но, напротив, весьма значительную часть делегатов составляли приезжие. Большинство было мужчин всех возрастных категорий, включая многочисленную молодежь. Помимо внутренних постов — мальчиков в камуфляже — заседание охранялось «краповыми беретами» из волгоградского ОМОНа, которые были, впрочем, и на первом съезде, — такое постоянство заставляет предположить молчаливую поддержку данных мероприятий со стороны руководства областного УВД.
Прошедшее после первого съезда время организаторы в лице редакторов ультранационалистической газеты «Колоколъ» Станислава Терентьева и Александра Лосева посвятили поиску столичного покровителя, каковой был найден в лице генерала Стерлигова и структур Русского национального собора. Его активное участие в подготовке и проведении второго съезда и обеспечило, очевидно, лучшую организацию. Помимо генерала Стерлигова со товарищи из известных деятелей оппозиции приутствовали: генерал Макашов и руководитель Русской партии Милосердов, возглавивший президиум. В кулуарах мелькала фигура отставного председателя Госкомпечати Бориса Миронова. Также участвовал в съезде (невесть откуда взявшийся даже для членов местной ЛДПР) депутат Госдумы Марычев.
Вел съезд в основные моменты генерал Стерлигов. Он же выступил с программным докладом, в котором постарался дать свой ответ на вопрос «Что происходит с нацией в настоящее время?» Содержание доклада вряд ли сколько-нибудь отличается от других выступлений оратора и имеет основным тезисом мысль о том, что «после 1917 года русские лишились своей государственности, а малые народы ее, наоборот, приобрели». По мнению генерала Стерлигова, «наше спасение в национальном возрождении и пробуждении национального духа». В поисках союзников на пути к спасению генерал Стерлигов отыскал прежде всего врагов: таковыми помимо еврейских организаций стали помощники Президента Филатов и Батурин. Нельзя не отметить, что в отношении самого Ельцина генерал Стерлигов держался исключительно лояльно. Союзником, по мнению, докладчика, следует считать генерала Коржакова, получившего лестное определение — «русский генерал».
В то же время ни Жириновский, ни Руцкой, обвиненный в стремлении создать движение «Держава» из людей без национальности, в союзники явно не подошли. Не лучше оказались и коммунисты, разоблаченные в том, что последние полтора года не дают «истинным патриотам» доступа к своим средствам массовой информации, а Зюганов «преступно уклоняется» от личных встреч. В заключение Стерлигов обрисовал следующий выход для России: «Да будет национальная диктатура!» Впрочем в отсутствии подобного типа организации власти вполне допустимо участие в выборах, местных в том числе.
В то же время, поскольку с каждыми новыми выборами, по мнению Стерлигова, множится беззаконие, необходимо своевременно обратиться к Патриарху и Президенту с просьбой приступить к подготовке нового Земского Собора, который до поры можно именовать для конспирации «Народным собранием». Затем генерал Стерлигов предложил оппозиции сплотиться и подобрать в качестве лидера надпартийную кандидатуру, — в лице, разумеется, Петра Романова. Сам П.Романов на съезде отсутствовал, несмотря на приглашение. Но от его имени выступил в роли доверенного лица будущего кандидата в Президенты некий профессор Кузнецов, говоривший настолько бессодержательно и велеречиво, что даже из зала зазвучали предложения быть ближе к теме. Этот призыв профессор Кузнецов воспринял буквально и тут же объявил: «Народ ненавидит то, что называется демократией. Народ презирает этих гаденышей». Прозвучавшие аплодисменты ободрили доверенное лицо Петра Романова. И, описав демографическую ситуацию в Сибири, он обнаружил, что там «полно корейцев ,китайцев, японцев и прочей мерзости». Затем оратор рассказал о трудовом пути и биографии П.Романова и зачитал его личное обращение к съезду. Выдержанное в умеренном духе, это обращение оставило впечатление того, что написано по другому поводу, без ясного понимания того, к кому оно адресовано, поскольку в нем фигурировали фамилии лиц, явно к данному мероприятию никоим образом не причастных. В последовавших затем выступлениях особой поддержки кандидатуры П.Романова не замечалось, поскольку члены РНС находили вполне достаточным лидером генерала Стерлигова.
В настоящее время итоговые документы съезда еще не опубликованы. Но без особого риска можно предположить, что в них будут присутствовать предложения Петру Романову, наличествующие в проекте резолюции, дать согласие на выдвижение его кандидатом на пост руководителя государства, а остальным претендентам от оппозиции снять свои кандидатуры. Видимо, сохранится также предложение «начать освобождение Земли Русской от оккупации ее и столицы мировым сионизмом в городе Царицыне» путем применения принципа «око за око, зуб за зуб».
Источники
1. Гуцакис С., Рыженков С. Волгоградская область в августе 1994 года // Политический мониторинг. М.: ИГПИ.— 1994.— №8, ч.1. Сс. 93-98.
2. Гуцакис С., Рыженков С. Волгоградская область в сентябре 1994 года // Политический мониторинг. М.: ИГПИ.— 1994.— №9, ч.1.
3. Гуцакис С., Рыженков С. Волгоградская область в октябре 1994 года // Политический мониторинг. М.: ИГПИ.— 1994.— №10, ч.1.
4. Гуцакис С., Рыженков С. Волгоградская область в ноябре 1994 года // Политический мониторинг. М.: ИГПИ.— 1994.— №11, ч.1.
5. Гуцакис С., Рыженков С. Волгоградская область в декабре 1994 года // Политический мониторинг. М.: ИГПИ.— 1994.— №12, ч.1.
Политический мониторинг №1(36)
© Международный институт гуманитарно-политических исследований
|
|