Люди, политика, экология, новейшая история, стихи и многое другое

 

 
МЕЖДУНАРОДНЫЙ ИНСТИТУТ ГУМАНИТАРНО-ПОЛИТИЧЕСКИХ ИССЛЕДОВАНИЙ

Структура
Персональные страницы

Новости
О Центре
Семинары
Библиотека

Хроники выборов в Восточной Европе
Украина
Северный Кавказ
Выборы в Молдове
Выпуски политического мониторинга
"Буденновск-98"
Еврейский мир

Публикации ИГПИ
Другие публикации

сайт агентства Панорама Экспертный сайт группы Панорама
сайт Института региональных социальных исследований р-ки Коми

<<< К основному разделу : Текущий раздел

Владимир Брутер, молдавский политолог, директор исследовательского центра «BOTNA-PLUS».

Что случилось в Латвии?

Права русских и восточно-европейский контекст

В самых общих словах в Латвии произошло следующее. Националистическая (Здесь и далее слово националистическая используется исключительно для определения политических взглядов, причем автор не вкладывает в это понимание изначально отрицательного или положительного смысла) коалиция, руководящая страной со всеобщих выборов 2002 года, приняла поправки к Закону об образовании. Поправки предполагают, что в старших (лицейских) классах всех государственных школ с обучением на нелатышском языке только 40 % предметов будут преподаваться на родном языке, а 60 % на государственном (латышском). Нововведение, которое обсуждалось уже почти два года, вызвало резко негативную реакцию у большинства нелатышского (а в основном это русское и русскоязычное население, проживающее в крупных городах) населения. До последнего момента сохранялась надежда, что канадо-латвийский президент Латвии Вайра Вике-Фрейберга закон не подпишет, однако надежды оказались безосновательными. Президент закон подписала.

Ситуация из плоскости «А что произойдет?» перешла в состояние «произошло». Учащиеся русских школ отметились довольно массовыми выступлениями протеста. Основные же намечены на 1 мая, когда Латвия должна стать полноправным членом Евросоюза. Тем не менее, непохоже, что нынешние латвийские власти собираются уступать. Хотя большинство, принявшее закон, уже успело развалиться, конфигурация сейма такова, что фракциям, представляющим интересы национальных меньшинств («За ПЧЕЛ» и Социалистическая партия) будет трудно что-нибудь изменить, а внеочередные выборы пока под большим вопросом. Скорее всего, новое большинство (если оно будет создано) не будет заметно отличаться от предыдущего, по крайней мере, в вопросе о правах меньшинств.

Ситуация сложилась тупиковая. Выход из нее неочевиден. Очевидно, что для нынешней российской администрации, которая время от времени вспоминает о  правах соотечественников, «латвийский случай» является тестом. Может ли Россия действенно защищать права соотечественников будет видно именно в результате того, как разрешится проблема русских и русскоязычных в Латвии.

Откуда все началось?

Сразу же оговорюсь, что, по мнению автора, любые исторические эпизоды, связанные с аннексиями, провозглашениями независимости, историческими сражениями и взаимными антипатиями не имеют никакого отношения к правам человека, к правам тех, кто сегодня проживает на данной территории в данном государстве.

Права человека, как известно (и это многократно ставилось в упрек Советскому Союзу) не принадлежат политикам. Они принадлежат гражданам (а в нашем случае и негражданам) и являются неотъемлемой частью их прав в целом. В данном случае сразу же возникает впечатление, что что-то не так.

Однако, по порядку. В 1991 Латвия восстановила (провозгласила) свою независимость, приобретенную в 1918 и утраченную в 1940 году. В данном случае между словами «провозгласила» и «восстановила» есть принципиальная разница, на которой основывается вся правовая база современной Латвии. Речь идет о том, что все, что согласно действующей Конституции, происходило в Латвии с 1940 по 1941 и с 1944 по 1991 год является нелегитимным.  С точки зрения права – это полнейший абсурд, тем более что решение об этом принял… Верховный Совет Латвии, избранный по советским законам, а Парламент независимой Латвии был избран только в 1993 году. Тем не менее, это уже исторический факт.

Совершенно определенно, что решение латвийского сейма было нелегитимным по существу, но формально за пределы правового пространства не выходит.

1. Никакие ссылки на то, что кто-то не признал аннексию 1940 года, не могут приниматься во внимание. Существует послевоенная система договоров, которая определила границы всех европейских государств, в том числе Советского Союза. При подобной ситуации вовсе нет  необходимости в том, чтобы какие-то страны или международные организации признавали факт вхождения Латвии в СССР в 1940 году, вне зависимости от того, насколько данный акт был легитимен. Как говорят сейчас ситуация оказалась «заигранной», а это не предполагает какого-либо возвращения к ее истокам.

2. На конец 80-х – начало 90-х просто не существовало никакого легитимного органа, наследовавшего довоенные латвийские органы власти. Правительство в изгнании было назначено самим собой и никем не признавалось. Потому и не было никаких выборов в Учредительное собрание, потому и Конгресс граждан Латвии не получил никаких прав от переходного Верховного совета, что с любой точки зрения подобная акция выглядела еще менее легитимно. Следовательно, любые ссылки на то, что в Латвии была восстановлена довоенная республика, не выдерживают  критики с юридической точки зрения.

А вот с точки зрения практической политики все обстояло совсем по-другому. Еще весной 1991 года председатель ВС Латвии Анатолий Горбунов и премьер-министр Ивар Годманис (один из лидеров Народного Фронта Латвии) категорически отрицали возможность любого одностороннего выхода Латвии из СССР, объявив неопределенный переходный период и испытывая при этом определенное давление со стороны радикалов.  Горбунов лично обещал всем нелатышам, постоянно проживающим в Латвии, гражданство без всяких предварительных условий. Ситуация существенно изменилась после августовских событий. Прибалтийские республики сразу же провозгласили (восстановили) независимость и сразу же она была признана западными странами.

Уже 22 августа было абсолютно ясно, что Советского Союза (как политической реальности) не существует. Поэтому все решения о статусе бывших советских республик, принятые после 22  августа, не должны носить характер «обратной силы». На практике же произошло следующее, до 19 августа официальные власти Латвии не заявляли о том, что в одностороннем порядке собираются принимать решение о «независимости», а 22-го ее восстановили, причем сами же дезавуировали свое предыдущее обещание предоставить гражданство всем, кто того пожелает.

Несомненно, что, соглашаясь с такой ситуацией, запад вновь основывался на принципе «двойных стандартов». В Молдове (где радикалы тоже предлагали вернуться к довоенному гражданству) подобная постановка вопроса была признана провокационной. В Литве, где традиционная элита во главе с Альгирдасом Бразаускасом сохраняла определенное влияние на принятие решений, а «потенциальных неграждан» было не больше 10 %, никто вокруг гражданства не устраивал проблем. А вот в Латвии и Эстонии все произошло по-другому.

Потенциальная «русская угроза» была признана актуальной. 45 %  и 35 % населения казались реальной угрозой реставрации российского влияния в странах, где этого ни в коем случае нельзя было допускать. Поэтому, запад предпочел закрыть глаза на вопиющее нарушение прав человека, предоставив карт-бланш Латвийским и Эстонским националистам. К этому следует добавить крайне аморфную позицию нового демократического руководства РФ.  В РФ предпочли не заметить проблемы и фактически от нее отстранились. В первую очередь речь идет о МИДе РФ во главе с Андреем Козыревым, где решили, что  установление близких отношений с Западом важнее, чем права русских за рубежом. Решение было принято.

Следует обратить внимание на еще одну важную деталь. Идея ограничения прав русского населения в Эстонии и Латвии (в отличие от Литвы и Молдовы, например) более чем активно поддерживалась значительной частью мажоритарного этноса. Определенную работу здесь проделали, конечно, и радикал-националы, вызывая к жизни уже подзабытый образ русского завоевателя и вандала. Но и без этого отношение латышей и эстонцев к русским всегда было более чем сдержанным, а когда в Союзе появились проблемы…

В итоге более половины русских в Латвии и около двух третей в Эстонии остались без гражданства. Именно по такой формуле прошли первые выборы в Парламент новых независимых стран, которые за 10 лет прошли путь от советских республик до членов Евросоюза.

А при чем здесь язык?

Ситуация с правами неграждан продолжает оставаться из ряда вон выходящей. За 10 лет число неграждан, конечно, сократилось (а граждан увеличилось), но незначительно. Причем сами латвийские и эстонские власти 10 лет назад называли 2005 год в качестве конечного срока интеграции. Сейчас понятно, что и сами они даже и не собирались свои собственные обещания выполнять. Ситуация с негражданами продолжает оставаться вопиющей. Нигде в мире нет больше стран, где значительная часть постоянного населения, причем большинство уже в Эстонии и Латвии родилось, были бы лишены гражданских прав. И при этом через два месяца Латвия и Эстония станут полноправными членами Евросоюза, который, как известно, особо внимательно относится к проблеме прав человека в новых независимых государствах. No comments.

Следует отдельно оговориться. Действительно, во многом, ситуация в Латвии несравнима с ситуацией в странах СНГ Латвия гораздо более правовое, менее коррумпированное государство со стабильным законодательством. Это, не отменяет, однако, тот факт, что ряд законов является дискриминационным, а европейские структуры закрывают на это глаза, исходя из соображений высшей целесообразности.

В предыдущей части мы говорили о причинах, приведших к появлению большого количества неграждан. Однако по всем международным документам, регулирующим политические права меньшинств. Гуманитарные права - это совершенно отдельный вопрос, фактически  не имеющий ничего общего с вопросом о гражданстве и определяющийся совершенно другими нормативными актами.

Очень интересно, что ни один из них (Хартия прав национальных меньшинств, Хартия региональных языков) не был ратифицирован Латвией, и  это еще один вопрос к ЕС. В отношении со многими другими странами представители ЕС постоянно говорят о желательности ратификации данных документов странами-кандидатами. Латвия же и здесь совершенно на особом положении.

Впрочем, и это не должно было бы иметь никакого значения при формировании языковой политики. Даже если чисто формально подходить к данному вопросу и считать, что право на права есть исключительно у граждан, то в нынешней Латвии около 25 % граждан это русские и русскоязычные. И подавляющее большинство из них предпочитает обучаться на русском языке.

К 1990 году более 40 % школьников Латвии обучались по-русски. За прошедшие 14 лет это количество сократилось, но немного, а это значит, что ситуация в целом оставалась стабильной. При этом, ситуация с правами меньшинств обучаться на родном языке после 1991 года было существенно ограничено. В Латвии нет вертикали государственного  образования на негосударственном языке, что при 25 % меньшинств (граждан) является по всем канонам обязательным условием. Существенно ограничены средне специальное и профессиональное образование.

Если сравнивать ситуацию в Латвии с ситуацией в Румынии, Сербии (Воеводине), Словакии, то сравнение явно не в пользу Балтийской республики. Притом, что в вышеназванных странах процент меньшинств существенно меньше, чем в Латвии, там существует полная государственная система образования на языках наиболее многочисленных меньшинств и почти полная на языках относительно немногочисленных. В Румынии есть лицейское образование на венгерском, немецком, сербском, словацком, болгарском и украинском языках. На венгерском и немецком можно получить и высшее образование, причем на венгерском по всему спектру дисциплин и специальностей, имеющихся в наличии. На остальных языках можно получить высшее образование по гуманитарным специальностям, причем для всех выделено определенное количество бюджетных мест.  В Румынии около 8 % венгров. В Воеводине, где и национальные пропорции, и количество населения близки к латвийским, официальными языками являются также венгерский, словацкий, румынский, русинский. На всех языках можно получить и лицейское и высшее образование. Латвия опять же является исключением, и исключением малопонятным и совершенно немотивированным.

Особую известность приобрел следующий случай, имеющий определенные параллели с нынешним латвийским казусом. В 1996-2000 годах Демократический Союз Венгров Румынии  (ДСВР) пребывал в составе правящей коалиции. Во всех нерумынских школах Румынии обязательно преподавание на румынском языке истории и географии (считается, что это развивает чувство патриотизма). В период  с 1996 по 2000 год ДСВР потратил невероятное количество сил на то, чтобы заменить преподавание этих предметов с румынского на венгерский в венгерских школах, вызвав серьезный общественный резонанс. Евроструктуры оказывали венграм массированную информационную поддержку, однако добиться замены удалось только по географии.

Тогда же евроструктуры сформулировали два основных принципа для Румынии.

Образование на языках меньшинств может только увеличиваться (естественно в случае стабильной демографической ситуации).

Правительство, парламент не могут вносить никаких изменений в действующую законодательную базу, касательно образовательных программ на языках меньшинств, не согласовав позиции с их официальными представителями.

Ни первое, ни второе к Латвии не относятся. Власть постоянно пытается сократить образование на языках меньшинств. При этом парламентское большинство даже и не думает принять во внимание точку зрения легальных представителей этнических меньшинств в Сейме.

Однако же опять, ситуация с правами человека в Румынии подвергается всяческой критике со стороны ЕС Недавние доклады  Ари Оостландера и баронессы Эммы Николсон  вообще предлагают прекратить переговоры о вступлении Румынии в ЕС в 2007 году, а Латвия опять выше всяких похвал. Значит, очевидно, проблема не только и не столько в языке.

После принятия закона председатель Европарламента Элмар Бок сделал примечательное заявление, сказав, что «Юридически новый закон абсолютно чист. Там все проверено дважды».

Надо признать, что уважаемый руководитель уважаемого европейского института абсолютно прав. С юридической точки зрения закон абсолютно корректен, но в регулировании такой тонкой и деликатной сферы как межэтнические отношения нельзя руководствоваться исключительно буквой. Действительно, не ратифицировав основные рамочные документы по данной проблематике, латвийские власти формально имеют полную свободу действий. Нет таких международных документов, где  говорилось бы, что большинство должно предоставит языкам меньшинств такой-то статус и такие-то права. Все это на рассмотрении национальных институтов власти и с юридической точки зрения действия латвийских властей абсолютно корректны. Однако ЕС постоянно утверждает, и это, в целом, абсолютно справедливо, что его интересует не только формальный аспект. Что права меньшинств, тем более составляющим такой серьезный процент, должны быть надежно защищены. Это знак хорошего тона, и вообще основа стабильности в стране. Можно вспомнить, сколько усилий потратили евроструктуры вместе с НАТО, чтобы добиться прогресса в положении албанского меньшинства в Македонии.

Однако, еще раз, для Латвии (и для Эстонии) все эти принципы почему-то не действуют. Почему-то двойные стандарты, которые конечно ни для кого не являются секретом, здесь проявляются особенно рельефно.

Рискнем предположить, что основных причин 3, и все они взаимосвязаны.

ЕС опасается роста пророссийских настроений в стране. Даже в сложившейся ситуации, влияние России остается огромным. Более того, можно предположить, что для поколения, выросшего вне союза и в условиях поражения в политических правах, оно только увеличивается. ЕС просто боится потерять контроль над ситуацией.

Защищать права русских и русскоязычных в Европе «не модно». В свое время Макс ван дер Стул пытался внушить Латвийскому и Эстонскому руководству, что язык и гражданство вещь разные. Его не послушали, да и не собирались.

Действительно, никакой зримой интеграции русских в латвийскую (и латышскую) систему ценностей не происходит. Русские, конечно, гораздо лучше знают язык, чем 14 лет назад, но нельзя сказать, что это кого-то сильно интересует. Реально совершенное знание языка в Латвии нужно, чтобы найти место в госструктурах. А русских туда не берут ни без языка, ни даже с его хорошим знанием.

Похоже, что круг замыкается.

К вопросу об интеграции.

В качестве главного содержательного довода, мотивирующего необходимость закона, правящее большинство выдвигает тезис «о медленной и неохотной интеграции некоренного населения». На данном тезисе следует остановиться особо.

Действительно русские в Латвии почему-то упорно не желают становиться латышами. Жесткое ограничение в политических правах не привело ни к сколь-нибудь значительной эмиграции, ни к быстрой ассимиляции. К большому сожалению национальных лидеров, даже демография, в принципе, против них. С другой стороны ситуация в латвийской экономике стабильная, и очень мало зависит от власти. Транзитно-сервисно-банковская основа заложена, отказаться от нее не удастся, да и не нужно. А это значит, что обязательно нужна тема, которая сплотит разнородные и часто меняющие друг друга у власти латышские группировки. В самом деле, политическую систему Латвии не назовешь стабильной. На всех выборах (всего их было 4), начиная с 1993 года, каждый раз побеждала другая партия. Причем победителей 1993 и 1996 годов уже даже и в Сейме нет. И при всем конфликтом отношении между собой, единственное, что объединяло парламентское большинство – это стойкая антирусская направленность.

Выше мы уже писали, что латыши в принципе не очень хорошо относятся к русским, а политики, к сожалению, это не только эксплуатируют, но и поощряют. Есть здесь и сугубо практический момент. Всегда приятно, когда тебе платят налоги, а распределяешь ты их сам. Значительная часть налогов поступает в латвийскую казну от неграждан. На эти же деньги собственно латвийские власти и намереваются ограничивать   образование на русском языке.

Насколько далеко зашла проблема можно судить по следующему эпизоду. На местных выборах 2001 года в Рижскую городскую Думу победили блок «За ПЧЕЛ» и явно набиравшая силу умеренная Социал-демократическая партия (это был ее лучший результат за все 10 лет). Чувствуя определенную опасность, социал-демократы не хотели поначалу блокироваться с нелатышским блоком. Но затем согласились создать лево-демократическое большинство, возможно решив, что именно в этом их шанс - создать единую Латвию. В результате именно представитель социал-демократов возглавил столицу Латвии, заместителем стал представитель «За ПЧЕЛ».

Весь последовавший (до всеобщих выборов) год травля социал-демократов стала главной целью всей национальной прессы. Причем слоган был прост и понятен всем: «Социал-демократы продались русским, и поэтому не могут представлять интересы латышей». Компания оказалась эффективной. Социал-демократы даже не попали в новый парламент, и теперь судьба партии под большим вопросом. Поэтому рискнем предположить, что когда латвийские националисты говорят об интеграции они имеют в виду вовсе не интеграцию как таковую, а дерусификацию. Неслучайно, что одним из лозунгов протестующих против реформы образования был следующий «Мы латвийские русские, а не русские латыши».

Что касается собственно интеграции, то в этом нет ничего плохого. Только при этом надо ясно различать интеграцию и ассимиляцию с одной стороны, и то, что к коренному населению (в том числе и к автохтонным меньшинствам) понятие интеграции не имеет отношения. В самом деле, когда в 1991-1992 годах «восстанавливалось» гражданство довоенной Латвии требовались только подтверждающие документы. Никто не интересовался ни знанием истории, ни знанием языка. То есть совершенно законно (с точки зрения закона действующего) в Латвии есть категория людей, которые вполне могут не знать латышского языка и всего остального, что формально связано с государственной атрибутикой. Это их неотъемлемые права, права граждан. И никакой односторонний подход к этому невозможен – нельзя обязывать интегрироваться тех, кто имеет абсолютно равные права с теми, кто собирается принимать какие-либо ограничивающие решение. Это аксиома, которую латвийские власти нарушают бесчисленное количество раз, и пока им это позволяют.

Если еще раз вернуться к ситуации в Восточной Европе, то воеводинские и трансильванские венгры не только не собираются куда-то интегрироваться, но постоянно и гласно ставят вопрос о территориальной автономии в рамках соответствующих государств. Можно представить себе, чтобы произошло в Латвии, если бы в Даугавпилсе поставили вопрос об автономии. А венграм вежливо отвечают, через конституционный суд, как гражданам своих стран. При этом нет оснований полагать, что большинство в Румынии, Сербии или Словакии настроено как-то по-другому. Ситуация другая, и позиция международных организаций другая. И это следует принять во внимание всем сторонам.

Что касается заявленных целей, то таким образом они не достигаются. Можно было бы на что-то рассчитывать, если бы русских было процентов 5 или меньше, а так эффект будет совершенно противоположным. У русских, большая часть которых в Латвии настроена сейчас вполне компромиссно и конструктивно, произойдет совершенно ненужная радикализация сознания, которая только будет мешать их интеграции и созданию единой Латвии.

Что делать?

Вопрос совершенно непраздный, многое уже упущено, и восстанавливать ситуацию будет непросто.

Сейчас латвийские власти, об этом уже заявили и президент, и посол в России Норман Пенке, будут настаивать на том, что закон нужно выполнять. Вообще-то в начале 90-х нам говорили, что дискриминационные законы можно не выполнять. Действительно жаловаться в европейские институты нужно. И латвийским организациям, представляющим интересы меньшинств, и РФ. Только почему-то нет никаких сомнений, что евроструктуры в очередной раз не вмешаются, а министр образования Карлис Шадурскис педантично за всем проследит. Поэтому рассчитывать нужно, прежде всего, на свои силы. На мой взгляд, этого более чем достаточно.

1. Несомненно, что РФ должна ставить вопрос о дискриминации русского меньшинства как основной во всех международных организациях. При этом, не надеясь ни на скорую реакцию вообще, ни, тем более, на быстрый положительный ответ. В нынешней ситуации, за 2 месяца до вступления Латвии в ЕС, никакого прогресса в отношении русского меньшинства не будет. Следует перейти к долгой и терпеливой осаде, никакой штурм не поможет.

2. Тема должна стать приоритетной в России. Об этом государственные средства массовой информации должны говорить всегда. Причем тема образования должна постоянно соединяться с темой гражданства. О Латвии (и Эстонии) надо помнить постоянно, а не вспоминать в моменты обострения.

3. Что касается конкретно школ, а еще конкретнее лицейских классов. В Латвии, слава богу, никто еще не отменил негосударственное среднее образование на русском языке и негосударственное высшее образование на русском языке. В Латвии существует достаточно много филиалов российских ВУЗов, вполне успешных с экономической точки зрения.

Поэтому, если закон начнет исполняться, РФ должна немедленно принять участие в работе по созданию необходимого количества негосударственных лицеев с преподаванием на русском языке, причем все расходы взять на себя. С точки зрения затрат, для РФ содержать 50 лицеев – это не проблема, а пропагандистский эффект будет огромным.

Не хочет Латвия учить детей за их же деньги, которые были получены от налогоплательщиков, учить их будет РФ. Главное, при этом, чтобы дети  пошли в новые школы, чтобы они знали, что перед ними открыты двери для высшего образования и т.д.  Для евроструктур и других международных организаций – это окажется наиболее значимым символом.

4. Влиятельные российские чиновники, которые активно сотрудничали с латвийскими националистами, должны знать, что их позиция противоречит официальной линии РФ, а в случае продолжения подобных контактов это приведет к оргвыводам.

Другая крайность. Российские патриоты, которые делают вид, что пугают официальную Латвию, должны понимать, что они никого не напугают. С другой стороны, их излишний радикализм постоянно дает повод, чтобы заподозрить Россию в реваншизме и в далеко идущих имперских планах.

Делами и заявлениями по поводу Латвии должна заниматься не только Дума, но и МИД. Причем не от случая к случаю, а постоянно по мере развития ситуации.

5. В 2005 году в Латвии новые парламентские выборы. Нынешнюю правящую коалицию связывает только единство против русских.  Притом, что результат русских партий в 2002 был лучшим за всю историю.

Отсюда и задача. В 2005 году результат избирательных объединений, представляющих интересы русского населения, должен быть еще лучше, и для этого есть все возможности. Но и основа для будущей коалиции с участием меньшинств должна закладываться уже сегодня. Латышский избиратель должен будет когда-то  понять, что противостояние (в каком бы виде оно не происходило) контрэффективно, прежде всего для него. И услышать он это должен от своих. Чем быстрее, тем лучше.

О Прибалтике см. также интервью В.Брутера В Прибалтике необходима осторожность, 29 марта 2004г.

 

:: Высказаться ::

 

 

Все права принадлежат Международному институту гуманитарно-политических исследований, если не указан другой правообладаетель